Самые яркие воспоминания — детские радости: газировка из автомата на углу, мороженое из картонных коробок, переложенных сухим льдом, масляные пирожки, перехваченные серой бумажной лентой, молочный коктейль из кафетерия магазина «Лакомка» на Подбелке. Конечно, все это было, и у меня, чье детство проходило далеко от центра Рязани. Там было и мороженое, и газировка, и буханки черного хлеба с редко доносимыми из магазина целыми корками. А еще брикеты сухого крахмального киселя, поедаемые, словно необыкновенный деликатес, по дороге из школы домой. Но это был иной мир, в моем сознании никак не связанный с «Городом». Сегодня это звучит смешно, но в Октябрьском военном городке, который был улицей моего детства, так и говорили «поехали в город».

В детском сознании это звучало и обыденно — взрослые «в город» ездили каждый день: на работу, на центральный рынок, и как событие, если с собой брали тебя. Позже «в город» стали отпускать одного — в детскую библиотеку «на Подбелке», в «Детский мир» за школьными тетрадками на Маяковке. Были выезды классом в музей, театр, цирк. Поездки эти превращались в маленькие экспедиции. «Город», вернее его центр, постепенно открывался сначала по-детски, с гастрономической стороны, теми самыми пирожками, мороженым (там-то оно было гораздо вкуснее), а потом и как совершенно другой мир...

Открытие города с точки зрения эстетической, исторической пришло позже, в студенческую пору. Одно из первых впечатлений — дом Лебедева на улице Полонского.

Годом позже, как говорится, через десятые руки, попали ко мне пара фотоальбомов Евгения Каширина и переснятые открытки с видами дореволюционной Рязани. На мутноватых фотографиях мне открылся совершенно иной город: он затягивал, поглощал. Самым интересным в рассматривании открыток было узнавать или опознавать улицы. Потом была случайная, а скорее неслучайная, экскурсия по мокрой, хлюпающей, серой февральской Рязани, необычная, нестандартная, краеведческая в полном смысле слова.

Среди открывшегося за эти несколько часов похода по городу было здание Николодворянской церкви. Поразил резной белокаменный декор в виде двуглавых орлов на южном фасаде. И тут же рядом почему-то сильно впечатлившее меня здание Второй мужской гимназии — школа № 7, с его овальными окнами второго света актового зала.

Вопросы, желание узнать хоть что-нибудь об ушедшем городе, о том, что сохранилось на улицах, привели к перевороту в сознании. Мечту о факультете иностранных языков, к удивлению многих, я оставил и выбрал истфак.

Улицы Николодворянская и Полонского не просто пересекаются на высоком берегу, канувшей не в Лету, но в трубу реки Лыбеди. Они исторически связаны многократно. Обе появились в XVIII веке на территории древней Ямской слободы Переяславля Рязанского.

Никольский храм, возведенный в XVII веке рязанскими ямщиками, немой свидетель более чем 300 летней истории и единственное свидетельство о прошлой ямской жизни этой части города. Впрочем, почему единственный. Улица когда-то Никольская, Лыбедская, Николодворянская, а потом Свердлова и снова Николодворянская в своей изогнутой трассировке повторяет контуры старинной Ямской слободы. Здесь у храма она начиналась и тянулась вдоль реки до современной улицы Горького.

Храм когда-то был ориентиром, видным от Оки. Его поставили на высоком мысу у впадения в Лыбедь безымянного ручья, протекавшего по Ямскому лоску. Храм и сегодня замыкает перспективу, открывающуюся с нынешнего Проезда речников — в прошлом места старинного выезда из города в направлении древнего перевоза через Оку.

Осенью 1812 года Рязань наполнилась беженцами из Москвы, занятой французскими войсками. Где-то здесь, в одном из домов николодворянского прихода, нашел приют знаменитый русский зодчий Матвей Казаков. Здесь он и скончался, узнав о гибели в пожаре Москвы — его главного архитектурного детища. В Николодворянском храме его отпевали, а затем похоронили в рязанском Троицком монастыре.

В конце XVIII века рядом со Староямской церковью поставили деревянное здание Главного народного училища — государственного учебного заведения, созданного в ходе образовательной реформы Екатерины II. В 1804 году училище стало Рязанской гимназией, в 1815 году переехало в новый дом на улице Астраханской. Старый училищный дом еще долго служил квартирами для преподавателей гимназии.

По случайному совпадению, в год создания рязанской гимназии, началась история и дома на углу Николодворянской и Астраханской (ул. Ленина). Построен он был в 1804 году женой рязанского губернатора Екатериной Васильевной Шишковой. До конца 1860-х годов дом переходил от одной дворянской семьи к другой, в конце XIX столетия стал купеческим. Дом — редкий образец каменного жилого дома в стиле классицизма начала XIX века. В историю он вошел по фамилии последних владельцев усадьбы — купцов Морозовых, но известен прежде всего тем, что здесь во время службы в Рязани в 1858–1860 годах проживал М.Е. Салтыков-Щедрин.

В письме к брату знаменитый сатирик писал, что дом, который он арендует, большой, но довольно неудобный, будь в семье дети, их и поместить было бы некуда. Неудобства квартиры вице-губернатора скрашивал огромный сад, разбитый на склоне Лыбеди.

В советские годы, кто только не занимал старинный особняк. В 1920–1930-х годах в здании размещался рязанский «Дом обороны». Вопреки существующему мнению, это название означало всего лишь штаб местного ОСОАВИАХИМа, а не штаб обороны города. Хотя объектом бомбардировок в годы войны дом стал. Более того, в один из налетов в декабре 1941 года его серьезно повредили.

В послевоенные годы дом перестроили. Убрали большой, на белокаменном цоколе, балкон с чугунной решеткой и пристроили северное крыло дома в формах, повторяющих исторический объем. Это единственный в городе пример реконструкции не просто внимательной, а крайне тактичной и бережной по отношению к памятнику.

Следами от осколков испещрен фасад соседнего краснокирпичного двухэтажного дома. Он был построен в 1900-х годах купцами Морозовыми как доходный. Простой, выполненный в сдержанных формах рационального модерна, дом служил коммерческой недвижимостью: квартиры владельцы сдавали внаем.

Здание школы № 7 на противоположном углу тоже имеет богатую историю. В 1820-х годах усадьба на углу квартала принадлежала Фердинанду (Федору) Готлибу Аммону. Как он, выходец из французских гугенотов, живший в Пруссии, оказался в Рязани — вопрос. В 1817 году Аммон записался в рязанское купечество. Прожив в Рязани почти десять лет, в конце 1820-х годов он перебрался в Москву.

В начале 1830-х годов усадьба перешла к генералу Емельяну Осиповичу Павленкову — зятю Г.В. Рюмина, известного не только в Рязани, но и за ее пределами. Павленков выстроил здесь двухэтажный каменный дом, который в 1836 году купили для Рязанского уездного училища. В 1871 году училище было преобразовано в прогимназию, а позже стало Второй мужской гимназией. Дом не раз перестраивали, приспосабливая для нужд учебного заведения, а в 1905 году выстроили новый корпус с актовым залом, классными комнатами и служебными помещениями.

Дом, расположенный рядом гимназией, привлекает взгляд сдержанным, но изящным декором фасада. Когда-то в начале XIX века здесь был двор цирюльника Александра Лебедева. Была ли здесь же и цирюльня, мы не знаем, но фамилия Лебедевых, определенно, одна из первых известных нам в истории рязанского парикмахерского дела. В 1820-х годах сразу несколько мастеров с этой фамилией содержали заведения на улице Краснорядской.

От Лебедева усадьба перешла к купцам Денисовым. Они-то и выстроили существующий каменный дом. Когда-то эта усадьба, дополненная чугунным крыльцом и роскошными резными деревянными воротами, была настоящим украшением улицы.

По другую сторону улицы Полонского, ближе к церкви, издавна размещались усадьбы церковнослужителей. От этой части исторической застройки сохранились два деревянных дома усадьбы Правдолюбовых. Первый — одноэтажный с двумя небольшими фронтонами. Сегодня безликий, напрочь лишенный фасадного декора — эта беда всех деревянных домов города, переживших в 1960–1970-х годах капитальные ремонты. Второй — большой двухэтажный явно доходный дом еще сохранил резной фасадный декор.

В 1920-х годах в доме Правдолюбовых (дом № 9) работала редакция сразу двух рязанских газет: «Рабочий клич» и «Наша деревня».

В соседнем двухэтажном доме из красного кирпича, когда-то принадлежавшем зубному врачу И.А. Равичу-Щербо, до революции располагался один из лучших зубоврачебных кабинетов, а в 1920 году работала центральная зубная амбулатория. Затем в доме разместилась школа кружевниц — уникальное для Рязани учебное заведение, заложившее основы рязанских творческих традиций уже XX столетия.

Николодворянская — улица, название которой едва ли не длиннее ее самой. Но сколько интересного из городского прошлого хранит буквально каждый ее метр, а за фасадом каждого дома удивительная история.